— Просто растения, — повторила она.

— Так что насчет вечера?

— Хорошо. Но я не останусь. Сейчас только три. Я позвоню около шести, — Кэрол бросила зажигалку в сумочку.

Это была не та сумочка, что подарила ей Тереза.

— У меня возникло желание посмотреть днем мебель.

— Мебель? В магазинах?

— В магазинах или у Парк-Бернета. Мебель поднимает мне настроение.

Кэрол потянулась за шубкой, которая лежала на стуле. И снова в этом движении Тереза заметила длинную линию — от плеча — к широкому кожаному поясу, а оттуда к ноге. Это было так же красиво, как музыкальный аккорд или целый балет. «Она так прекрасна — почему же теперь дни ее должны быть пусты? — задумалась Тереза. — Ведь она создана для того, чтобы жить с людьми, которые ее любят, входить в красивые дома в красивых городах, бродить вдоль голубого морского побережья с длинной линией горизонта и лазурным небом, оттеняющим ее красоту».

— Пока-пока, — сказала Кэрол, и в одно движение, которым она надела шубку, обвила рукой талию Терезы. Короткое мгновение, слишком неловкое из-за неожиданного прикосновения, чтобы Тереза смогла успокоиться, не успело ни закончиться, ни начаться, когда прозвенел дверной звонок, отдавшийся в их ушах словно колокольный набат. Кэрол улыбнулась.

— Кто это? — спросила она.

Тереза почувствовала, как ноготь Кэрол уколол ее запястье, когда она отпустила ее.

— Вероятно, Ричард.

Это мог быть только Ричард, потому что она узнала его длинный звонок.

— Хорошо. Я бы хотела с ним познакомиться.

Тереза нажала кнопку домофона, затем услышала, как твердыми, пружинистыми шагами Ричард поднимался по лестнице. Она открыла дверь.

— Привет, — сказал Ричард. — Я решил…

— Ричард, это миссис Эйрд, — сказала Тереза. — Ричард Семко.

— Здравствуйте, — сказала Кэрол.

Ричард кивнул и почти поклонился.

— Здравствуйте, — сказал он и его голубые глаза широко распахнулись. Они уставились друг на друга — Ричард с квадратной коробкой в руках, как будто он собирался подарить ее ей, и Кэрол с новой сигаретой в руке, неподвижно застывшая на месте. Ричард поставил коробку на край стола.

— Я был поблизости и подумал, что заскочу к тебе, — сказал он, и за этим его объяснением Тереза услышала бессознательное утверждение его права быть здесь, так же как за его любопытным взором она заметила спонтанное недоверие к Кэрол. — Мне нужно отнести подарок маминой подруге. Это рождественский пирог, — он кивнул на коробку и обезоруживающе улыбнулся. — Кто-нибудь хочет попробовать его сейчас?

Кэрол и Тереза отказались. Кэрол наблюдала за Ричардом, пока он открывал коробку перочинным ножиком. Ей нравится его улыбка, подумала Тереза. Он ей нравится, этот долговязый молодой человек с непослушными светлыми волосами, широкими мускулистыми плечами и большими забавными ногами в мокасинах.

— Пожалуйста, присядь, — сказала Тереза Кэрол.

— Нет, я ухожу, — ответила та.

— Я оставлю тебе половину, Терри, а потом тоже пойду, — отозвался Ричард.

Тереза посмотрела на Кэрол, Кэрол улыбнулась ее нервозности и присела на угол дивана.

— В любом случае я не хочу вас подгонять, — сказал Ричард, вытащил из коробки пирог вместе с бумагой, на которой он лежал, и положил на кухонную полку.

— А вы и не подгоняете. Вы ведь художник, да, Ричард?

— Да.

Он сунул в рот отколовшийся кусочек глазури и посмотрел на Кэрол. «Такой спокойный — да и с чего ему беспокоиться? — подумала Тереза, — у него и глаза честные, потому что ему нечего скрывать».

— А вы тоже художница?

— Нет, — сказала Кэрол и еще раз улыбнулась. — Я никто.

— Самая трудная роль.

— Разве? Вы хороший художник?

— Я им буду. Могу быть, — невозмутимо ответил Ричард. — У тебя есть пиво, Терри? Ужасно пить хочется.

Тереза подошла к холодильнику и взяла оттуда две бутылки. Ричард спросил Кэрол, хочет ли она пива, но Кэрол отказалась. Потом Ричард прошелся вдоль дивана, поглядывая на чемодан и оберточную бумагу, и Тереза подумала, что он что-нибудь скажет по этому поводу, но он промолчал.

— Я подумал, что мы могли бы пойти в кино, Терри. Я бы хотел посмотреть тот фильм в Виктории. Хочешь пойти?

— Сегодня вечером я не могу. У меня встреча с миссис Эйрд.

— О, — Ричард взглянул на Кэрол, которая затушила сигарету и встала.

— Я должна идти, — она улыбнулась Терезе. — Позвоню тебе около шести. — Если передумаешь, ничего страшного. До свидания, Ричард.

— До свидания, — сказал Ричард.

Кэрол подмигнула ей, пока спускалась по лестнице.

— Будь умницей, — сказала она.

— Откуда взялся этот чемодан? — спросил Ричард, когда она вернулась в комнату.

— Это подарок.

— Что происходит, Терри?

— Да ничего не происходит.

— Я помешал чему-то важному? Кто она?

Тереза взяла пустой бокал Кэрол. На ободке остался едва заметный след от помады.

— Она та женщина, с которой я познакомилась в магазине.

— Это она подарила тебе этот чемодан?

— Да.

— Ничего себе подарок. Она что, так богата?

Тереза взглянула на Ричарда. Ричард изначально с неприятием относился к богачам и буржуа.

— Богата? Ты имеешь в виду норковую шубку? Не знаю. Я оказала ей услугу. Я нашла то, что она потеряла в магазине.

— Да? — произнес он. — А что? Ты ничего об этом не говорила.

Она вымыла и вытерла бокал Кэрол и поставила его обратно на полку.

— Она оставила на прилавке свой бумажник, а я вернула его ей, вот и все.

— О. Чертовски милое вознаграждение, — он нахмурился. — Терри, ну что такое? Ты же не дуешься из-за этого глупого змея, нет?

— Нет, конечно, нет, — сказала она, теряя терпение. Ей захотелось, чтобы он ушел. Она сунула руки в карманы халата и прошлась по комнате, встав там, где стояла Кэрол, рассматривая горшки с цветами.

— Этим утром Фил занес пьесу. Я начала ее читать.

— Так это о ней ты волнуешься?

— Почему ты думаешь, что я волнуюсь? — она отвернулась.

— Ты опять в одном из своих задумчивых настроений.

— Я не волнуюсь, и я не задумалась, — она глубоко вздохнула. — Забавно… ты замечаешь одни настроения и совершенно не обращаешь внимание на другие.

Ричард посмотрел на нее.

— Ладно, Терри, — произнес он и пожал плечами, как будто признавая ее упрек. Он сел на стул с прямой спинкой и вылил остатки пива себе в бокал. — Что это у тебя сегодня за свидание с той женщиной?

Губы Терезы расплылись в улыбке, пока она водила по ним помадой. Секунду она смотрела на пинцет для бровей, лежащий на маленькой полочке, прикрепленной к двери ванной изнутри. Затем она поставила помаду на полочку.

— Думаю, это что-то типа коктейльной вечеринки. Те, что устраивают на Рождество в качестве благотворительных мероприятий. В каком-то ресторане, так она сказала.

— Хмм. И ты хочешь пойти?

— Я сказала, что пойду.

Ричард допил пиво, и видно было, как он нахмурился поверх бокала.

— А что после? Может быть, я поваляюсь здесь, почитаю пьесу, пока тебя нет, а потом мы перекусим и отправимся в кино?

— После, думаю, я лучше дочитаю пьесу. Я должна начать в субботу, и у меня уже должно быть несколько идей.

Ричард встал.

— Ага, — небрежно сказал он и вздохнул.

Тереза наблюдала, как он лениво профланировал к дивану и застыл рядом с ним, рассматривая сценарий. Потом он наклонился над ним, изучая титульный лист и список персонажей. Он глянул на часы, затем на нее.

— Почему бы мне не почитать его прямо сейчас? — спросил он.

— Читай, — ответила она с резкостью, которую Ричард либо не услышал, либо проигнорировал, потому что он просто улегся на диван со сценарием в руке и принялся читать. Она взяла с полки коробок спичек. Нет, подумала она, он осознавал ее «задумчивое» настроение только когда чувствовал себя лишенным ее внимания. Внезапно она подумала о тех моментах, когда ложилась с ним в постель, о собственной отрешенности в эти моменты, хотя предполагалось, что она должна испытывать чувство близости, как все об этом говорили. Тогда это для Ричарда было не важно, предположила она, из-за того факта, что они физически были в постели вместе. А теперь, наблюдая за Ричардом, полностью погруженным в чтение, видя, как пухлые жесткие пальцы захватывают прядь волос из челки и вытягивают ее прямо к носу — она видела, как он это делает уже тысячи раз, — ей пришло на ум, просто озарило, что такое поведение Ричарда говорило о том, что его место в ее жизни было непоколебимым, а ее связь с ним стойкой и бесспорной, потому что он был первым мужчиной, с которым она когда-либо спала. Тереза швырнула коробок на полку, и оттуда упала какая-то бутылка. Ричард сел, удивленно улыбаясь: